«С одной стороны, Казахстан понимает чувствительное отношение китайских властей к синьцзянскому вопросу. С другой стороны, казахская диаспора является одной из приоритетных направлений внешней политики Казахстана, а также граждане, находящиеся за рубежом, находятся под защитой своей родины», – отмечает в своей статье, написанной специально для CABAR.asia, политолог Берикбол Дукеев.
English ҚазақшаПодпишитесь на наш канал в Telegram!
Краткий обзор статьи:
- Секьюритизация с использованием угрозы терроризма не только дает возможность регулирования над исламом в Синьцзяне, но и способствует контролю религиозной идентичности местных уйгуров и казахов, а также других этнических групп;
- Казахстанские власти пытаются решить данный вопрос в рамках имеющихся соглашений между сторонами и путем переговоров на высоком уровне.
- Целостного подхода осуждающего ситуацию в Синьцзяне ожидать не стоит. Такие маневры будут оценены как вмешательство во внутренние дела Китая.
- Пекин понимает важность двухсторонних экономических отношений с Казахстаном. Китайские власти пытаются держать ситуацию под контролем и вступают за диалог с казахстанской стороной.
Китайское правительство подверглось активной критике со стороны международного сообщества в связи с притеснением этнических меньшинств в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР (далее Синьцзян). Какая должна быть реакция Казахстана в ситуации, когда ее граждане не могут выехать или задержаны в так называемых центрах или лагерях политического перевоспитания в Синьцзяне. В целом, ситуация в Синьцзяне продемонстрировала, что нарратив приоритетности казахской диаспоры за рубежом на деле оказалось лишь фоном внешней политики.
Ужесточение безопасности в Синьцзяне
В связи с ужесточением безопасности, в мае 2014 года Китай активно начал жесткую кампанию борьбы с насильственным экстремизмом в Синьцзяне. Целью этой кампании было искоренение угрозы безопасности этническому согласию и социальной стабильности в Китае. Хотя, на самом деле секьюритизация с использованием угрозы терроризма не только дает возможность регулирования над исламом в Синьцзяне, но и способствует контролю религиозной идентичности местных уйгуров и казахов, а также других этнических групп. Обозреватели полагают, что жесткий контроль над религией – один из последних рычагов давления для полнейшей ассимиляции этнического меньшинства Синьцзяна, после ограничения сферы деятельности языка.
По мнению экспертов, ужесточение безопасности в Синьцзяне связано с двумя крупными внутриполитическими событиями в Китае: XIX съезд Коммунистической партии, прошедший в 2017 году, и первые сессии парламента и общественной палаты в 2018 году. В преддверии и во время этих событий безукоризненная внутренняя безопасность считается главным приоритетом для властей Китая. Как правило, ужесточение контроля безопасности в Синьцзяне становится периодическим в разгар такого рода внутриполитических событий в КНР. Власти ожидают активизацию протестов и недовольства со стороны уйгурского населения в Синьцзяне. В связи с этим прибегают к жестким мерам контроля безопасности в регионе.
Другой немаловажный фактор в ужесточении контроля крупные инфраструктурные проекты Китая в рамках «Пояса и пути», связывающий Синьцзян с Евразией. Данным проектом Китай обеспечит доступ к европейским рынкам, а также получит возможность роста потока внутренней миграции в сторону Синьцзяна. Вдобавок, в долгосрочной перспективе Китай получит возможность региональной стабилизации.
Предлогом этого тотального контроля была растущая угроза терроризма и экстремизма в Синьцзяне. Китайские власти акцентируют внимание на присоединение местных мусульман Синьцзяна к рядам террористических групп за рубежом которые, по их мнению, являются сигналом роста радикализации в регионе. Хотя, количество лиц, присоединившихся к террористическим группам невысокое, например, 114 этнических уйгуров были в числах ИГИЛ и вероятность их возвращения назад в Синьцзян довольна низка в связи с ужесточением мер внутренней безопасности в Синьцзяне. На самом деле, можно ожидать обратную реакцию от жесткой борьбы с экстремизмом, терроризмом и сепаратизмом в Синьцзяне.
Реализацию ужесточённой безопасности доверили бывшему руководителю Тибета, Чэню Цюаньго, известному своими жесткими мерами контроля общественного порядка. Его назначение в Синьцзян было связано с его предыдущим опытом управления над этнически многообразным приграничным регионом как Тибет. При нынешнем руководителе Синьцзяня Чэнь Цюаньго активизировалась наблюдение над населением региона с использованием передовых технологий, увеличилось количество полиции на местах, а также проверки мобильных телефонов и проверки на блокпостах среди мусульманского этнического меньшинства Синьцзяна. Предполагается, что Чэнь Цюаньго контролировал
строительство центров или так называемых лагерей политического перевоспитания.
Согласно докладу международной правозащитной организации, Human Rights Watch опубликованный в сентябре 2018 года, количество официально задержанных в Синьцзяне увеличилось в три раза по сравнению с предыдущим пятилетним периодом. В докладе, основанным на интервью с бывшими задержанными, сообщается, что китайское правительство удерживает людей в следственных изоляторах, тюрьмах и в центрах, или так называемых лагерях политического перевоспитания. По некоторым данным, в так называемых лагерях политического перевоспитания содержатся более миллиона человек. Во многих случаях, задержанными являются мусульманские этнические группы Синьцзяна, такие, как уйгуры, казахи, кыргызы, и другие этнические группы. Бывшие задержанные в так называемых лагерях политического перевоспитания сообщают, что порядки поведения были очень строгими, заключенные должны были изучать китайский язык и историю, а также восхвалять Коммунистическую партию Китая. Китайские власти считают, что такие центры содействуют искоренению терроризма в Синьцзяне.
Ситуация этнических казахов в Синьцзяне
В Синьцзяне проживают более полутора миллионов этнических казахов. Благодаря государственной программе этнической репатриации за годы независимости в Казахстан вернулись более миллиона этнических казахов, их них 14,2% возвратились из Китая. Казахи, вернувшиеся на родину, получают статус оралмана (дословный перевод с казахского – возвращенец) и через год, согласно новым поправкам в законодательство, могут подавать на получение гражданства Республики Казахстан. Улучшение экономической ситуации в Синьцзяне, а также текучесть программы этнической репатриации оказало влияние на снижение количества казахов, прибывающих из Китая. Более того, часть казахов издавна проживают в Синьцзяне, а другая часть – второе и третье поколение переселенцев, которые полностью ассимилированы в местное сообщество.
Первые случаи о правонарушениях и притеснении казахов стали известны в первой половине 2017 года. Казахи переехавшие из Китая и получившие гражданство Казахстана, были задержаны во время визита к своим родственникам в Синьцзян. Местные власти в Синьцзяне обвинили некоторых казахов в нарушении правил пересечения границы Китая. В свою очередь, синьцзянские казахи твердят, что они уже вышли из гражданства КНР. Вместе с другими странами Центральной Азии, Казахстан оказался в официальном списке 26 чувствительных стран мира. Согласно списку, лица, побывавшие в этих странах или имеющие родственников и поддерживающие какую-либо другую связь, подверглись дополнительным проверкам, и некоторые были заключены в центры или так называемые лагеря политического перевоспитания.
Реакция казахстанских властей
Внимание к проблеме казахской диаспоры в Синьцзяне было уделено в результате заданного вопроса главе государству во время всемирного курултая (собрание) казахов в Астане. По поручению президента Назарбаева, МИД РК пытается решить возникшие вопросы путем дипломатических переговоров с китайскими коллегами. В основном, рассматриваются частные кейсы лиц, обратившихся в ведомство. На сегодня количество обращений было более 600 и более 100 заявлении со стороны бывших граждан Китая получившие гражданство Казахстана. Скорее всего вовлечение министерство ограничится разрешением частных обращений.
Общественная реакция к этой проблеме получила некоторую поддержку после во время суда над Сайрагуль Сауытбай, этническая казашкой, утверждающей, что она подверглась давлению со стороны властей Синьцзяна и поэтому бежала в Казахстан, где проживают ее дети и муж. По словам Сайрагуль, она работала в центре политического перевоспитания в Синьцзяне и подписала расписку о неразглашении государственной тайны Китая и в случае возвращения назад ее ждет тюремное заключение. В судебном деле ее признали виновной в незаконном пересечении границы Казахстана, однако не применили дополнительное наказание в виде выдворения за пределы страны.
Китайские власти долгое время не признавали существования так называемых политических лагерей перевоспитания. Однако после возросшего внимания к этому вопросу со стороны международного сообщества официальные источники Китая сообщили о функционировании центров профессионального обучения. Согласно, китайской стороне в данных центрах люди получают профессиональное бесплатное образование и повышают свою квалификацию. Таким образом, китайские власти готовятся к дальнейшей легитимизации так называемых лагерей и пытаются смягчить нарратив среди международного сообщества.
В свою очередь, официальный Пекин понимает важность двухсторонних экономических отношений с Казахстаном. В связи с этим, китайские власти пытаются держать ситуацию под контролем и вступают за диалог с казахстанской стороной. Китайские власти проинформировали, что причина задержки некоторых этнических казахов, это нарушения правил пересечения государственной границы КНР. В середине августа МИД и Посольство КНР организовало поездку казахстанских представителей общественности в Китай по их собственной инициативе. В рамках этой поездки общественные лидеры, получили возможность поднять вопрос о положении этнических казахов в Синьцзяне. В итоге этих встреч, несколько казахов, находившиеся в центрах или лагерях политического воспитания, были выпущены.
Рекомендации
Ситуация с этническими казахами в Синьцзяне вновь обнажило проблему этнической репатриации Казахстана. В частности, вопрос выхода из китайского гражданства после получения гражданства Казахстана. Во избежание такого рода случаев в дальнейшем властям Казахстана следует урегулировать этот вопрос с китайской стороной. Например, путем двухсторонних соглашений с китайской стороной об отмене дополнительной поездки в Китай после получения гражданства Казахстана.
Другой немаловажный вопрос, несмотря на то, что этнические казахи могут получить гражданство Казахстана в течение года, встречаются случаи, когда приехавшие казахи не смогли получить гражданство в связи с долгими бюрократическими процедурами. Во многих случаях, оформление документов этнических казахов, желаюших переехать в Казахстан связано в не упрощенности информации. Переход оформления документов в онлайн формат облегчило бы эту процедуру.
В основном, вопрос о правонарушениях в отношении этнических казахов в Синьцзяне получило широкую общественную поддержку в Казахстане в связи с делом Сайрагуль Сауытбай. Однако, только одна часть казахстанских общественных лидеров и негосударственных медиа поднимают вопрос о ситуации казахов в Синьцзяне, большая часть остается в стороне. В этом контексте, казахстанским общественникам и негосударственным медиа следует широко освещать ситуацию этнических казахов в Синьцзяне базирующуюся на основе международных источников, которые более активные в освещении этих событий. Общественные лидеры и медиа Казахстана могут ускорить разрешение вопросов этнических казахов в Китае наряду с официальной работой МИД Казахстана.
Данный материал подготовлен в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes Project», реализуемого при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Норвегии. Мнения, озвученные в статье, не отражают позицию редакции или донора.